Девки, рафты, каяки

- Ну!!! Дыши, милая! Дыши, сука! - Прыгающий луч маленького фонарика выхватывал из темноты две бледные мужские фигуры, мечущиеся на камнях около черной воды. На плоской скале у самого берега неподвижно лежало третье тело - молодая чернокожая девушка. Кожа на скулах и губах ее лица натянулась, отчего черты лица приобрели неестественную заостренность. Глаза были широко раскрыты, расфокусированные зрачки смотрели во мрак африканской ночи.

- Так, по три качка на один вдох, - сказал один из мужчин. Из ее легких только что вылилось около литра воды, но это не помогло, и теперь надо было не мешкая приступать к реанимации.

Вот ничего ж себе сходили два русских каякера, офигевшие от перелета из зимы в лето, от суетного полуночного трансфера, от шумного иноязычного Кристмаса в баре NRE, потрогать водичку! И что это за герла? Только и успели они перекинуться с ней парой фраз у барной стойки и узнать, что зовут ее Роуз, что она не отсюда, а из Кампалы, что копна шоколадных <узбекских> косичек - это не ее собственные волосы, а вплетенные пряди, что дождей не будет еще пару месяцев, и что она предпочитает пиво марки Клаб марке Найл Спешиал. Черт! Чего она полезла за нами в воду, если она не умеет плавать?!? Могла хотя бы предупредить!!!

А ведь как все сказочно начиналось... Едва утолив жажду, мы отправились через непроглядную тьму и стрекот цикад вниз по крутой тропке, в первый раз посмотреть на воду Белого Нила. А Роуз - мы просто сказали ей, пошли с нами к реке. Мы даже не успели разобраться, симпатична она нам или нет, и хотим ли мы вообще от нее чего-нибудь. Незнакомая женщина другой расы - практически инопланетянка.

Вообще, здесь все непонятно с девчонками. Во-первых, по сравнению с белыми женщинами, у них немного отличается фигура, я бы сказал, в позитивную сторону. Характерны такие пышные попки, как бы задранные вверх. Иногда настолько пышные и задранные, что на нее, кажется, можно поставить кружку пива, и она не упадет. Про лица сказать сложно. Однажды я разговаривал с девушкой-продавщицей на рынке сувениров наверное полчаса, и так и не понял, нравится мне ее лицо, или нет. И не смог определить, даже примерно, сколько ей лет. Типа то ли двадцать, то ли тридцать. А на одну стюардессу в самолете пялился весь полет, наблюдая вот какой эффект - с расстояния 5 метров или более она выглядела просто как богиня, создание неземной красоты. При уменьшении расстояния это ощущение рассеивалось, лицо становилось каким-то даже отталкивающим и аляповатым. Когда она удалялась, иллюзия полностью восстанавливалась, ее черты снова приобретали тонкость и изящество. Я устроил целую фотоохоту на эту антилопу, но освещение было совсем слабым. What the hell, (А хули - англ.) я открыл вспышку, но она дала целую серию всполохов для замера экспозиции, и фактор внезапности был утрачен...

- Эй, Роуз, ты идешь? - Окей, только возьмите фонарик, - попросила она.

И вот мы у реки. О, чудо!! вода!!! она ТЕПЛАЯ!!!! Теплая, как молоко, мягкая, нежная, почти неосязаемая, она журчала и шелестела у наших ног.

Конечно же, в полном восторге посрывав с себя все, мы бросились купаться. Нам было вдвойне радостно оттого, что Роуз тоже скинула свои одёжки, кружевное бельишко и, оставшись в чем мама родила, полезла в воду вслед за нами.

-Ух ты! какая шоколадная зайка! - пульсировал и наливался мыслями Малый Мозг. - Но блин это же Африка! Здесь же СПИД кругом!!! У нас даже презервативов нету!!!! - набатом гудел сквозь туман Верхний Разум.

Мы плескались у прибрежных скал, постепенно удаляясь от берега. В какой-то момент Роуз оказалась у меня за спиной и приятно оплела руками шею так, что я ушел под воду и сбил дыхание. - Ничего себе, заигралась девушка! - Нырнув в сторону и в глубину, я сделал несколько гребков в сторону берега, чтобы отдышаться. Как-то все это странно... Со скал я посветил фонариком...

О Боже! где? да где же она?!? Неужели... Луч фонарика метался из стороны в сторону, утыкаясь в непроглядный мрак...

Мы должны были отыскать черное тело в черной, текущей неведомо куда воде, безо всяких ориентиров, рассчитывая только на удачу... Каким-то чудом неподалеку от себя Леха углядел слабо шевелящуюся массу ее волос. Наши худшие опасения подтвердились - она плавала лицом вниз.

К берегу, и удерживать ее голову над водой! Но как? Течение стало уже совсем сильным и уносило нас прочь в неведомую темноту. Поддерживая ее голову на весу даже вдвоем, мы чувствовали, что не перегребаем его. Единственно возможным способом оказалось заплыть чуть вперед, ухватиться за копну косичек, запустить безвольное тело вперед изо всех сил, потом догнать и толкать снова, по очереди, еще и еще.

Когда, измотанные, мы выбрались на берег, она не дышала уже минут восемь. Экзотика, эротика, романтика были сметены и растоптаны грубой жизненной прозой. Один качает, другой дует. Три качка грудной клетки, не сломать ребра - зажать нос - выдохнуть рот в рот изо всех сил - смыть сопли, рвоту - три качка - вдох - плеснуть воды - три качка... Как жутко переменилось выражение ее лица, очертания тела, полностью утратившего тонус, этот страшный оскал, зрачки... Ужоснах...Три качка - вдох - три качка...

И вот наконец, оно, чудо возвращения к жизни. Первый судорожный вздох-всхлип, еле ощутимые удары сердца. Вдох-выдох... Ура. Она жива. Мы превратили ее из куска мяса для червяков обратно в человека. Какое счастье. Она останется жить, нарожает детишек, а мы не сядем в африканскую тюрьму за непредумышленное убийство. Мы спасли ее. Да мы и не сомневались. Мы знали, знали с самого начала, знали, что все получится. Широкие улыбки во всю рожу. Чип и Дейл мазафака.

Однако, она без сознания, в глубоком шоке, возможно, осталась вода в легких. Теперь ей срочно требуется квалифицированная мед.помощь в стационаре. Скорее наверх, к людям, вызвать скорую.

Нести тело человека очень неудобно, даже тело хрупкой девушки. Особенно ночью, вверх по узкой крутой тропинке, в проскальзывающих на мелких камушках сандалях. Сначала я закинул ее на плечо, как мешок. Всего-то килограмм пятьдесят. Чуть не съехал вместе с ней обратно в реку, разодрал себе коленку, но первый подъем одолел. Потом мы попытались взять ее за руки-ноги. Еще хуже. Все выскальзывает, безвольно отвисшая голова норовит стукнуться об землю. По очереди опять на плечо. Тропинка идет по диагонали вверх на крутой берег, перепад по высоте - метров 50.

Наверх, к людям, мы выбрались уже совсем без сил. А люди, которых к счастью почти совсем не осталось, оказались нам отнюдь не рады.

Картина маслом - двое шатающихся от усталости, потных и перемазанных, с безумными взглядами, сгружают на барные табуретки лицом вниз абсолютно голую телку, хрипя, что надо срочно вызвать сюда эмбьюланс. Два белых бармена просто обезумели от такого стресса. Единственной реакцией, на которую они оказались способны, была тупая агрессия в наш адрес. Один из них практически ткнул меня карандашом в глаз. Второй всеми силами старался изгнать нас с территории бара, видимо, надеясь, что тогда этот кошмар рассеится, как дым. Наконец, появился более адекватный мужсчина Джэк с татуировками и ирокезом на голове. Он сообщил нам, что скорой помощи в Уганде нет. Да, вообще. Попытка вызвать такси в рождественскую ночь тоже успехом не увенчалась. Ничего не оставалось, как завернуть нашу красотку в одеяло и отнести в наш домик - маленькую комнатушку с шестью койками.

Человеку, пережившему утопление, бывает плохо. Совсем плохо. Если вы не медик, то вы вряд ли себе даже представляете, насколько. Ночь была тревожной, а пробуждение просто ужасным.

Днем мне пришлось отвозить девушку в стационар в Джиндже, по пути пересказывая канву событий управляющим кемпинга, какой-то ее местной знакомой тетке, таксисту, доктору из приемного отделения... Слава богу, что дело не дошло до полицейских, которые в Уганде несильно отличаются от наших, и, вмешайся они в это дело, нам грозили бы долгие хлопоты в казенных домах.

Конечно, поутру мы сходили осмотреть места боевой славы... Мы купались на скальном мысу правого берега. Ширина Нила в этом месте - около 300 метров, и течет он довольно быстро. Река делает плавный поворот навлево, образуя под нашим берегом большую текущую суводь-лагуну, почти круглую. Стоит отплыть несколько метров от скал, как тебя плавно и стремительно подхватывает сбойка струи и круговых течений суводи...

Ой, не ходите, дети, в Африку гулять! Белый Нил вытекает из озера Виктория, между прочим, второго по объему пресного водоема в мире. На реке есть два достойных сплавных участка. Первый, длиной около 50 км, начинается сразу за плотиной Оуэна, на выходе из озера. Гидростанция вырабатывает электроэнергию на всю Уганду и окрестности и регулирует уровень воды так, что он круглый год примерно одинаков. Очень удобно. На этом участке нет опасной живности, зато в изобилии водятся всякие безобидные обезьяны, вараны, бакланы, пеликаны и прочие рыбные орланы.

Во времена правления безбашенного диктатора Иди Амина - того самого, при котором палестинские террористы угнали сюда самолет, после чего израильские коммандос провели блестящую спасательную операцию, положив всех террористов и заодно разгромив аэропорт в Энтеббе так, что его даже не стали восстанавливать, - Уганда была буквально доведена до белой ручки. Случился голод, и войска перестреляли всю съедобную фауну в окрестностях Кампалы и Джинджи. С тех пор крокодилы и бегемоты так и не восстановили свою популяцию на этом участке реки, за что им большое каякерское спасибо.

В двух сотнях километров ниже на Белом Ниле есть еще один сплавной участок с очень серьезными порогами. Он протекает через национальный парк и заканчивается 40-метровым водопадом Murchison Falls. Бегемоты и крокодилы водятся здесь в огромных количествах, чувствуя себя полновластными хозяевами своей стихии. Нам рассказывали страшилку о четырнадцати дырках, которые остались на корме каяка после встречи с крокодилом. Каякер не пострадал, но вещи, думаю, стирал долго. Кроме этого пустячка, есть еще пара обстоятельств - получить разрешение на то, чтобы несколько дней плыть по территории нац.парка весьма затруднительно, процедура занимает месяцы хождений по кабинетам. И ко всему прочему в этом районе уже много лет постреливают повстанцы и браконьеры. Недавно здесь был застрелен англичанин, управляющий кемпингом в центре парка.

По всем этим причинам сплавляются там весьма нечасто. Основная масса физкультурников развлекается на верхнем участке, представляющем собой просто Луна-парк для каякеров. Здесь есть аттракционы на любой вкус - и крылатые качели, и американские горки, и колесо обозрения, и комнаты страха. Расход просто огромен, на каждом перепаде река разбивается на протоки, создавая лабиринты из многоводных порогов разной степени сложности. Сориентироваться, особенно поначалу, весьма непросто. Не скажу, что опасности прям так и <подстерегают на каждом шагу>, но стремные места есть, и случайный залет может грозить самыми серьезными последствиями.

Например, напротив <потемкинской> туземно-туристической деревушки Буджагали кроме основной протоки с порогами РибКэйдж и Буджагали Фоллз имеется еще четыре БэкЧеннелз с полноценными порогами, плюс маленький каменистый <карельский> водопадик. Четыре из этих шести порогов просмотреть заранее практически невозможно. Для того, чтобы увидеть ключевой кусочек порога Blade Runner (<По лезвию бритвы>), я снизу из другой протоки заплыл вверх до островка, затем мне пришлось сначала пробираться меж стволов, а потом и вообще лезть по ломким верхушкам деревьев, немного похожим на наш орешник, по пути потревожив целое царство летучих мышей. Наверное, с моей стороны было не очень-то вежливо столь грубо вторгаться в их поселение. Позже я искупил этот проступок, вытащив из порога терпящую бедствие летучую мышку. Она оказалась теплой и приятно замшевой на ощупь, с большими коготками на локтях и коленках и черными круглыми глазищами. Кусаться не пыталась.

В ходе той разведки БлэйдРаннера я кое-что разглядел, но заход в этот порог остался загадкой, и многими днями позже мы так и не смогли правильно попасть туда. Здесь же неподалеку находятся довольно гадкий каменистый порог Brickyard (Брусчатка), какой-то стремный и непонятный WidowMaker (Изготовитель Вдов), и прикольнейший короткий слив-головоломка Hump (Горб), который можно просмотреть разве что с вертолета. Мы замочили Хамп только после того, как увидели, как туда зашел и вышел живым один из гидов, сопровождающих рафтинговую группу.

Рафтинг на Белом Ниле поставлен очень профессионально. Здесь предлагают регулярные ежедневные рейсы две основные конкурирующие фирмы - Nile River Explorers и Adrift. Обе конторы имеют свои кемпинги в начале сплавного участка. У Эдрифтов имеется даже вышка для банджи - прыжков вниз с привязанным к ногам резиновым канатом - и свой маленький остров с беседкой для обеденного перерыва в середине сплавного участка. НРЕ таким островком не обзавелось, и их рафтерам приходится перекусывать прямо на воде. Но главное, что любой здоровый взрослый человек имеет шанс заплатить бабки и реально прокатиться на рафте по большим и стремным порогам Нила.

Мы жили в кемпинге НРЕ, на высоком правом берегу. Кемпинг представляет собой изолированную от внешнего мира вооруженной охраной территорию с рядком многоместных домиков, полянами для палаток, баром-чиллаутом под тростниковым навесом, рестораном с претензией на мировые стандарты, ВИП-зоной с бунгалами побогаче и служебными постройками. Из чиллаута открывается роскошная панорама реки и каскада порогов Буджагали. Рядом с воротами кемпинга постоянно тусуются бода-бода - водители таксо-мопедов, и продавцы чапати - это такая шаверма по-африкански.

Рафтеры катают своих клиентов по наиболее безопасным протокам, и для каякеров, собирающихся на первый сплав по Нилу, это очень удобно. Если договориться заранее, можно за малую денежку на целый день примкнуть к группе, получив обильное двухразовое питание и трансфер назад, а самое главное - уверенность в том, что ты по незнанию не приплывешь в какую-нибудь засаду. Однако для этого необходимо заранее продемонстрировать капитану группы свои каякерские навыки. Рафтовые гиды очень нервно относятся к только что прибывшим <свежим> каякерам, запугивая их разными ужасами. Есть при НРЕ и каяк-школа со специализированными программами для спортсменов, желающих подучиться или поплавать с экскурсоводом. Мы получили несколько предложений, завуалированных под дружеские советы и наставления, в ходе которых нас почти убедили в том, что мы не сможем сделать это сами.

На самом деле все, конечно, не так уж страшно, а наоборот очень и очень здорово. Если следовать за рафтами по наименее проблемным протокам, то от старта и до обеда каждый следующий порог будет больше предыдущего. После бодрого РибКэйдж и Буджагали Фоллз с недетскими сливами и бочками, любитель бурной воды попадает в относительно нехитрый, но совершенно поражающий размерами порог Total Gunga (Безумие), прямо в его центральный пульсирующий <девятый> вал, который разбрасывает 10-местные рафты, как резиновых уточек.

Слегка придти в себя, реабилитироваться и порезвиться отколбашенный каякер может на родео-валу СёрфСити сразу за поворотом реки.

Следом идет порог Silverback, названный так в честь одной из разновидности горилл, обитающих в Уганде. Силвербэк - это пологая разгонная водяная гора длиной метров двадцать с четырьмя гуляющими позади нее океаническими волнами, накрывающими уверенного родео-каякера, как тапок таракана.

Ниже Силвербека есть возможность закончить сплав и вернуться назад в лагерь при помощи основного местного транспортного средства. Бода-бода трансфер незабываем. Тебя бережно усаживают на заднее сидение мопеда, опирают ноги на шаткие штырьки задней оси, кладут на коленки каяк и вручают весло. И вперед, с песней, какой же русский не любит быстрой езды! Мопед подпрыгивает на кочках, виляет по тропинке, уворачиваясь от коров и людей, каяк задевает за кусты, тучи красной пыли летят в лицо. Аттракцион продолжается минут двадцать.



Есть на Белом Ниле и невыносимо длинные <карельские> прогоны, самый ужасный начинается здесь же, за Силвербэком. Гладкая гребля - мучительное упражнение для родео-каякера. Попробуйте пробежать пару километров в застегнутых на последние пуговки горнолыжных ботинках, и вы поймете, что я имею в виду.

Следующий за прогоном порог предлагает уверенному в своих силах каякеру альтернативу, и какую! Вариант первый - относительно маловодная протока с коротким техничным порогом Overtime, имеющим 4-метровый водопадный слив в конце. По Овертайму рафты обычно проводят одни гиды, без клиентов. Все не особо ужасно, но половина наших бойцов занесла его, решив не искушать судьбу в первый сплавной день.

В основной протоке находится мега-порог Dead Dutchman (Мертвый Голландец, который наши натурально называли Датчанином). Здесь несколько лет назад действительно кто-то убрался. С острова, по которому мы просматривали Овертайм, можно увидеть лишь выход из него - огромную могучую струю и пару злобных бочек с ближней к нам стороны. С первого взгляда Голландец поразил мое воображение, и отплывая от Овертайма, я вертел головой, безуспешно пытаясь высмотреть хоть что-нибудь еще. Я знал, что вернусь сюда.

Ниже Овертайма есть еще прикольный БубугоФоллз с белой и пушистой бочкой в главной струе, где в самый последний день мне довелось покувыркаться практически до посинения.

Однако ничто из вышепройденного не может подготовить бодрого пассажира рафта к зрелищу, поджидающему его в конце сплавного дня. Итанда, один из самых больших порогов Африканского континента, представляет собой 500 метров бурной воды поистине циклопических пропорций. Здесь даже отдельные бочки имеют собственные имена. Рафты высаживают клиентов, инвентарь обносится за основную часть, затем народ грузят обратно и, крадучись вдоль правого берега, проходят выходную часть порога. В конце отдыхающих завозят в большую колбасную бочку, которая называется Bad Place. Там рафты неминуемо переворачиваются, клиенты врассыпную уплывают в нижнее озеро, где их подбирают сейфети-каякеры, пока пустой рафт метелится в пене. Насмотревшись на эту вакханалию в конце первого нашего сплавного дня, мы решили приберечь угощение до времени, когда мы почувствуем себя готовыми.

И этот день наступил.



Для полного прохождения Итанды на каяке необходимо сначала очень тщательно рассмотреть с берега путь в нужную протоку среди полутора десятков островов. Сюрпризов здесь может быть предостаточно - в каждой из заходных проток имеются порожки и сливы разных размеров, а если увлечься и забрать слишком влево, можно вообще не попасть в Итанду, ведь кроме нее здесь есть еще две альтернативы - довольно опасный водопад Калагала и свирепая бочка Гипоксия.

Само прохождение Итанды представляет собой прецезионный траверс <супер-спринт> с движением по диагонали слева направо. После первой водяной горки высотой метра три, попасть в которую надо через сложную сбойку двух струй, линия движения должна пройти максимально близко от первой именной достопримечательности - местечка Pensil Sharpener (Точилка) - огромного заворачивающегося в штопор вала. Он расположен по диагонали, параллельно оптимальной линии движения, и перекрывает русло примерно на две трети. Нижняя часть Точилки, куда неминуемо свезет заехавшего посерфить беспечного каякера, заканчивается у правого берега длинной глухой бочкой. Серфинг будет зажигательным, однако покидать плейспот придется по-собачьи, ибо выйти оттуда на каяке не представляется реальным.

Если все идет согласно плану, то уверенный спортсмен оставляет обрушивающуюся Точилку справа на расстоянии буквально своей вытянутой руки, слева - гигантский пенный вал-бочку Cuban (в смысле <Гаванская сигара>) и лежащую сразу после нее Ashtray (Пепельница), не снижая скорости избегает ужасов БэдПлейса и с широченной улыбкой чалится в нижнем улове, чувствуя себя Одиссеем, проведшим утлый челн меж Сциллой и Харибдой.

На покорение этого монстра мы отправились впятером. Пробным шаром выступил я; за мной, выдержав нервную паузу, в первом хите стартовал наш финский друг Петтере. Ваня, Леха и Саня в это время обеспечивали нам страховку-фото-видео. Без ложной скромности доложу, что мне удалось реализовать план точно, как по нотам. Я испытал смесь восторга и сладкой печали от того, что все закончилось столь быстро и по-хорошему. Ну что же, я не серфанул в Кубинце, так ведь это горе - не беда, еще будет время, при желании туда можно заехать траверсом с берега от места, где стартуют рафты, а желания у меня хоть отбавляй! Петтере тоже сделал все правильно, но в конце потерял ориентацию и угодил в БэдПлейс, который, к нашему удивлению, проплюнул его, даже не перевернув.

Далее Петтере остался внизу страховать вторую часть нашей группы, а я высадился на берег для съемки. Качественно снять прохождение Итанды в одиночку невозможно - весь порог целиком не виден ни с одной точки. Съемка на фото дает либо <речку с мааааленьким каякером>, либо крупный план типа <пена-рожа>, из которого истинные масштабы происходящего совершенно не видны. Поэтому я выбрал видео и нацелил камеру на Кубинца. Расположившаяся неподалеку в тенечке стайка чернокожих тетушек - монахинь ордена святого Франциска, приехавших сюда на джипе на пикничок, тоже навострилась в предвкушении второй части Марлезонского балета.

Все трое наших вуду-пипл немного, на мой взгляд, недооценили сложность заходного маневра, в результате попали в первую горку не там, где надо, и были там слегка подколбашены. И если Ваня Рыбников смог сориентироваться и вовремя выйти на нужную линию, то следующий за ним в кильватере атлет Печников явно не доделал траверс и влетел в край Кубинца. Само по себе это еще не означало беды. Леха уверенно стабилизировался в этой огромной, размером с фюзеляж авиалайнера, бочке, и начал потихонечку, без этой, знаете ли, ненужной бравады, выбираться к открытому правому краю, откуда ему удалось благополучно уехать.

Несомненно, живописнее всех отжег спортсмен Молчанов. Что-то там наверху у него совсем не заладилось, траверс он загубил на корню, угодив в самую Харибду, как раз туда, где у самолета растут крылья. В этой сладкой серединке бочка как бы разделяется на две части узким языком.

Когда-нибудь в далеком будущем, когда человек достигнет Марса и покорит океанские глубины, станет красивей, добрей и отважней, толпы мега-супер-каякеров будут стремиться посерфить именно здесь, вокруг этого пульсирующего и ревущего <бугорка наслаждений> Whitewater-мамы. Ведь здесь можно как следует разогнаться, взлететь и парить, парить, забывая обо всем от восторга... Опередивший свое время Саня Молчанов порадовал нас целой серией дорогостоящих воздушных родео-элементов. Эйр-бланты, Спейс-Годзиллы и просто серии подлетов и заныров сыпали, как из ведра. Стабилизироваться и подышать ему так и не удавалось... Отсюда до конца порога оставалось еще метра три по вертикали, через несколько бочек поменьше, но с очень неприятной структурой. Последняя из них была устроена так, что шансы пронырнуть ее у человека без лодки выглядели совсем не оптимистично...

- А ведь это могут быть последние кадры с Саниным участием, - подумалось мне, и тут его, наконец, промыло из Кубинца кверху килем.

За несколько бесконечных мгновений Саня сделал около десятка мужественных, но безуспешных попыток эскимосского переворота. К счастью, ни одно из следующих препятствий не остановило его, и в конце концов ему удалось поставить лодку обратно на ровный киль уже в нижнем озере.

Наша группа была рассеяна. Ваня и Петтере уплывали вниз за жадно хватающим воздух Саней Молчановым. Рачительный атлет Печников отправился вверх к месту посадки на воду на поиски своих прозабытых сандалий, я стоял напротив Кубинца в глубокой задумчивости... Ладно, пусть останется на следующий раз, решил я.

Мы двинулись вниз, домой, в Hairy Lemon, радостные уже оттого, что мы возвращаемся в полном составе, причем каждый - одним куском и на собственном ходу. Это ведь уже очень и очень неплохо, а жизнь она вообще прекрасна и удивительна :)

От дома нас отделяли еще три прикольных струйно-проносных порога и жемчужина Нила - плейспот Nile Special. В одном из этих порогов, Kula Shaker, расслабленный сверх меры Леха Печников исполнил в неслабой бочке зажигательную джигу, чуть было не закончившуюся плаваньем <пешком>. Ну а про Найл Спешиал и Хейри Лемон я должен рассказать отдельно.




Найл Спешиэл - это счастье. То самое, которое можно видеть и осязать, но нельзя унести с собой. Ради этой вогнутой, сверкающей на солнце изумрудной глади, увенчанной шапкой пены, сюда слетаются родео-любители и профи со всего мира. Раз за разом выезжают они на его крутой склон чтобы резать его рублеными бортами своих лодок, набирая скорость, затем бросить вес тела вперед, поймать момент, когда упругая струя выбросит каяк в воздух, накрениться и провернуться, вонзив нос лодки в пульсирующее тело потока, врезаться всем телом в пенный гребень, и либо понестись сверху вниз на новый заход, либо, упустив контроль, быть безжалостно растоптанным и вышвырнутым рвущей тебя на части струей... Этот миг полета называется эйр-блант, занимает долю секунды и генерирует адреналиновый удар такой силы, что он способен сорвать с катушек даже самого благонадежного члена общества. Мы провели здесь много-много часов, переживая приступы восторга и горького разочарования, куя и оттачивая, втыкая и рассекая... Для этого просто нету подходящих слов... <Гребец на байдарке "Бунт" выполнил маневр "колесо телеги"> :))



А Хейри Лемон - это уютный маленький рай санаторного типа в 10 минутах гребли от НС, удача всей жизни бывшего австралийского дальнобойщика Роба. Роб в поте лица заколачивал свои шиллинги, колеся на грузовике вдоль и поперек Африки и пытаясь свести концы с концами, когда ему вдруг предоставился случай променять кочевую жизнь на клочок земли на позабытом богом островке посередине Нила. Про каякеров он тогда и слыхом не слыхивал, расчитывая видеть клиентами своего кемпинга рыболовов и любителей пикников из Кампалы.

Трехразовое питание, включенное в стоимость проживания, катайся сколько хочешь на Найл Спешиал, в промежутке можно посидеть в баре или в чилл-ауте, почитать книжку. Или полистать <Катера и Яхты> или <Хаус энд Гарден> - ничего более похожего на порно в запасниках не нашлось. В-общем, тихая, уютная и размеренная жизнь в отличие от суеты НРЕ с ежедневным просмотром примерно одного и того же фильма о героях-водниках разными, но одинаково шумными и возбужденными толпами рафтеров.



Однако, неожиданно для всех нас, однообразие жизни в раю оказалась серьезным испытанием. К тому же Найл Спешиал - весьма резкий вал, и постепенно у всех начала накапливаться усталость, растяжения и микротравмы. Пожалуй, только А.Печников и особенно М.Ананьев, поддерживали темп и ритм тренировочного процесса. Поутру они вылезали из-под своей москитной сетки под радостный лай местной сторожевой собачки Жучки, натасканной на обезьян, и, позевывая, отправлялись на первую утреннюю тренировку. Михаил, от ношения маек без рукавов и катания в одном спасжилете преобретший вид дорожного рабочего-шпалоукладчика, методично точил мастерство, не отрываясь даже на сплав по порогам.



У меня в какой-то момент вовсе перестали получаться все фигуры, и заныла вся верхняя левая половина тела. Ваня, похоже, был на грани получения серьезной травмы, наша единственная в команде девушка Маша тоже практически перестала выходить на воду.

Налицо был явный кризис жанра, поэтому мы решили сделать перерыв и втроем отправиться в нац.парк Мёрчисон посмотреть на дикую природу и водопад. Этот недальний хадж занял три дня переездов на различных бода-бода (мопед), матату (маршрутках), местных автобусах, пикапах и даже на прогулочном катере. Нас подвозили рейнджеры-смотрители парка и даже американские сектанты, иногда мы часами тряслись на чужих баулах в набитом рейсовом автобусе или в кузове грузовика подпевали африканским частушкам. Великий водопад нам удалось увидеть только издалека снизу, с борта катера - какая жалость. Зато мы насмотрелись на крокодилов, бегемотов, слонов и прочую живность. Больше всех нам глянулся подонко-аист марабу, колченогое пугало на розовых ходулях, с облезлой башкой и шейным мешком-мошонкой для оприходования добычи. Людей опасается, но это скорее из уважения к традициям, т.к. имеет длинный крепкий клюв, которым может дать отпор любому обидчику.



Вернувшись в Хейри Лемон, как будто в дом родной, мы застали наших и ненаших парней в том же самом состоянии. Билли Харрис, профессиональный родео-каякер, приехавший сюда на период с октября по март, все так же выходил на короткие тренировки 1-2 раза в день, ломал весла-прототипы, и мочил многоходовые элементы; его одержимая подруга Карли каждое утро методично наматывала круги по острову и тягала через блок мешок с водой, чтоб стать сильной, как лосиха; наш флегматичный финский друг Петтере катался все реже, и все больше времени проводил в чилл-ауте. Семейка Адамс из Штатов в составе один ужасный родео-мальчик (кличка <Гаденыш>) и две еще более ужасные родео-сестрички (<Свинки>) пронзительными голосами обменивались впечатлениями от своих тренировок.

В один из дней мы большой гурьбой загрузились в открытый грузовик и отправились еще раз проплыть нижний участок от 7-метрового водопада Калагала до лагеря. Калагала - это крайняя левая альтернатива из <маршрута 666>, трех былинных родео-путей. Кроме нее есть еще <направо пойдешь> - порог Итанда и <прямо пойдешь> - гигантская бочка Гипоксия, которая, если не врет народный эпос, промывает родео-каякера ровно через 45 секунд жестокого расколбаса.

Я уже проходил Калагалу, когда мы переезжали из НРЕ в ХЛ. Все, что там надо сделать - это набрать скорость на довольно простом заходном участке и попасть в самый правый край струи, где на самом урезе как можно сильнее толкнуться вперед. Это - единственное место на 6-метровом сливе, не закрытое снизу ужасным противотоком, который вполне способен утопить человека в каяке или без. На мой взгляд водопад несложный, но довольно опасный, и второй раз я его не поехал.

Ну и конечно, я не мог не взглянуть на легендарную Гипоксию. Она представляет собой бочку размером побольше троллейбуса, закрытую со всех сторон. Похоже, ее действительно можно <пронырнуть понизу>, но как скоро на самом деле получится покинуть <песочницу> известно лишь местным водяным духам. Мне в этот раз не захотелось ставить эксперимент на себе.

Дни в Хейри Лемоне летели незаметно, похожие один на другой, как день сурка с однообразной едой, однообразными упражнениями на волне, в тусовке среди двух десятков одних и тех же лиц.

<Эй, а когда же мы поедем проходить БэкЧеннелз Буджагали и Голландца?> - отвлеченно думалось мне. Но размеренность и монотонность санаторного бытия были настолько необоримы, что эти мысли трансформировались в конкретный план действий только в самый последний сплавной день. Из всех ранее желающих к отъезду у меня оказалось только двое компаньонов - весь противоречивый атлет Печников и вконец обрусевший Петтере.

Старт получился поздним. Мы мчались в тряском кузове грузовика, мимо убогих лачуг, грядок с ананасами и банановых плантаций, вдыхая полной грудью терпкие запахи Африки. Несмотря на все усилия, трем глупым мзунгу так и не удалось втолковать водителю, куда они хотят приехать. В результате он завез нас в кемпинг НРЕ, удлиннив наш и без того марафонский маршрут на целый час.

Как я уже упоминал, мы все-таки запутались в дальних протоках Буджагали, промахнулись с заходом в Blade Runner, и вместо него прошли весьма достойный Widow Maker. После долгого пути через уже знакомые нам пороги и прогоны мы прибыли к Голландцу.

Сей порог устроен весьма необычно. Из верхнего <озера> вода проходит сквозь ряд стоящих в линию островов. В крайней правой, относительно маловодной протоке находится порог Овертайм - канализация для коммерческих рафтов. Покружив перед островами и высадившись на два из них для рекогносцировки, мы уяснили следующее: наиболее реальная линия прохождения Голландца начинается в самом левом рукаве. Около ста метров сложной воды приводят к кульминации - слиянию воедино всех проток, кроме Овертайма.

Такое море пузырящейся воды, стекающейся с разных сторон, образует мощнейшую сбойку с поганками и воронками, а за ней - стоящие в несколько рядов <челюсти> из высоченных косых пенных гребней. Потом вся эта Волга-мать уходит вдаль и в конце снова разделяется на три рукава, в которых, хочется надеяться, <ничего нет>. Насчет страховки можно даже не запариваться - на таких просторах она невозможна в принципе. Идешь ты в начале, в конце, рядом с товарищем или совсем один - разницы нет, рассчитывать можно только на себя.



Мы решили, что первыми поедут Петтере и Леха, а я попытаюсь запечатлеть их подвиги на фото и поеду следом.

Лучшая панорама порога открывается, если залезть на дерево на среднем из скальных островков. Эти деревья растут вверх метров на восемь, потом - только в стороны, как будто какие-нибудь неизвестные науке гигантские бобры по ночам обкусывают им макушки. На ветках живут целые колонии бакланов (такие довольно изящные птицы чуть больше утки, с хищно изогнутой шеей; примечательны тем, что в минуты досуга просушивают свое коричневое оперение, сидя на солнышке с расправленными крыльями). Под их возмущенный гвалт я разместился на самой верхней развилке, в метре от гнезда с тремя голубыми яйцами. Отсюда буйство стихии представало во всей красе. Я выдал коллегам последние корректировки, устроился поудобнее и приготовился отщелкать мультик о том, как Whitewater-мама сыграет с каякерами в кошки-мышки. После выхода из левого заходного рукава на главный фарватер, надо сделать не так уж много. Но сделать это надо на 100%. Необходимо пересечь зону, где воедино сливаются все три потока, и остаться в центре, потому что левее угадывается зловещий крутопадающий слив с мощным противотоком. Именно он, видимо, и стал местом последней битвы голландского водника. Путь справа от <челюстей> тоже закрыт двумя злобными котлами. На всей линии движения, и особенно в сбойке струй, жизненно необходимо сохранить направление и скорость среди внезапно вспухающих или расступающихся перед тобой водяных фигур. <Челюсти> серьезными неприятностями вроде бы не угрожают, но учитывая масштабы и расстояние, наверняка этого сказать нельзя.

Наконец, из левой протоки, исчезая и выныривая, показался Петтере, за ним - Леха. Им обоим удалось оставить на безопасном расстоянии левый котел. У каждого из них был собственный план движения через эпицентр, но водная стихия разметала их, как щепки. Это было похоже уже на какие-то прятки - в <челюстях> они по очереди или одновременно скрывались среди огромных гребней и под ними, появляясь в самых неожиданных местах и заныривая вновь. Хорошо еще, что не жмурки! Фотосессия была закончена, две разноцветные точки расползлись на недосягаемое для оптики расстояние. Моя очередь. Несколько глубоких вдохов, восхищенный взгляд по сторонам, короткая концентрация на островке покоя, радости и силы где-то внутри, и я готов.

Первая часть моей траектории проходила по левой протоке, половину которой нельзя было увидеть ни с одной точки. На выходе из нее я рассчитывал оказаться как можно ближе к центру, поэтому решил заходить вдоль правого берега. Здесь меня поджидал сюрприз. Вспухающий водяной гриб на краю струи, по которому я начал движение, поджал меня почти под свисающие в воду ветви деревьев. Ускорившись, чтобы избежать этой напасти, я обнаружил, что уже никак не ухожу от гостеприимной бочки изрядных размеров, неожиданно возникшей прямо передо мной. <А классная бочка, с заходом и таким язычком по центру>, - птичкой мелькнула мысль - <ее бы в более подходящее место...> Если бы я знал о ней или увидел ее хоть на пару секунд пораньше, я пожалуй успел бы пробить ее. Я потянулся веслом как можно дальше вперед, но, конечно, это не помогло. Голубое небо с белыми облачками хищно прыгнуло на рыжий носик каяка, и мой мир погрузился в пронизанную лучами света зеленую газировку. Пара оборотов вокруг продольной оси, не слишком жестокий расколбас. Я выдержал небольшую паузу, дожидаясь, чтобы меня наверняка промыло, и исполнил эскимос, вернув лодку в рабочее положение. Ничего драматического не произошло. Я не отклонился с линии, успел набрать скорость, переехал сбойку и приближался к гуляющим водяным горам. У меня тоже был свой план, типа я попытаюсь исполнить упражнение <траверс вала> по левой стороне, затем скину угол и пробью правую <створку ворот>. Какая самонадеяность :) Траверс закончился тем, что огромный вал закатал меня, как в кулек, и приколотил вниз на такую глубину, что даже жутко стало. Я встал и, не успев осмотреться, был снова прибит следующим валом. Я не могу вспомнить, сколько раз это повторялось, пока наконец я не выбрался оттуда и не зачалился в маленькое улово в центральной выходной протоке, восстанавливая дыхание.



Каждому из нас троих досталась по собственной выходной протоке с примерно двухметровым перепадом. Я долго сидел в улове, вытягивая шею и выглядывая, когда же в нижнем озере наконец появятся мои друзья и отсигналят мне, какой стороны держаться. Как оказалось, все мы ожидали одного и того же и выплыли вниз почти одновременно. Ну и монстра мы одолели! Ради одного этого стоило прилететь сюда из Москвы. Счастливые и возбужденные, мы заглотили пару Сникерсов, жадно обмениваясь впечатлениями. У нас оставалось всего пара часов светлого времени и совсем немного сил на то, чтобы добраться домой в Хейри Лемон. Мы устало загребали по очередному бесконечному прогону гладкой воды, наблюдая за воркующей парой белоголовых орланов, ффтыкающих на закат. И пусть у нас уже не осталось сил повторить Итанду, и мы занесли ее, как голимые рафтеры. И не беда, что меня чуть не заколбасило в Бубуге, выплюнув буквально на последнем кубическом сантиметре кислорода в легких. Зато у нас даже хватило драйва и калорий на то, чтобы в последних лучах красного солнца напоследок серфануть в НайлСпешиал, и, о радость, все известные мне маленькие чудеса выходили легко и в лучшем виде. Наконец наши усталые лодки уткнулись в белый песок пляжа санатория. Завтра ранним утром начнется наша дорога домой в Москву... До новой встречи, Африка!

... Я закрываю глаза и вижу, как в обрамлении буйной зелени сверкающая вода неудержимо рвется вдаль, прочь от меня, а две разноцветные фигурки бесстрашно приближаются к громоздящимся валам, на которых вскипают шапки пены :))) такие белые, что глазам больно...



Аффтар благодарит Г.Ричи и Х.Мингуэя за неоценимую помощь в реализации
этого литературного проекта




Олег Головкин
2006 год